Наброски и зарисовки
Или о том, как рождаются шедевры
Выполнения набросков линиями
Один из наиболее распространенных способов выполнения набросков и зарисовок — построение их непрерывными линиями, начинающимися с изображения общих очертаний предметов, безосновательной моделировки формы.
Как правило, набросок начинается с линий, очерчивающих всю массу изображаемого. Рисующий с первого взгляда зафиксировал образ общего положения объекта в пространстве, в тот момент он как бы рисует по воображению, на основе своих первых впечатлений от натуры. Полученное на этом этапе работы изображение еще несовершенно, и только при последующем восприятии натуры первоначальный образ начинает проступать все ярче. Такое совершенствование образа в наброске выражается в исправлении имеющихся недостатков, в более уверенном проведении линий. Но если внимательно присмотреться к рисункам, созданным таким путем, то мы увидим, что, несмотря на ряд уточнений, общее очертание массы объекта, общая схема изображения, композиционное расположение остаются первоначальными. Это говорит об огромном значении элементов образа, возникших при первом взгляде на натуру и играющих на первом этапе решающую роль. Эти элементы образа по мере дальнейшего восприятия объекта изображения отступают на второй план, сохраняясь, однако, в рисунке до конца и гарантируя тем самым правдивое изображение первого впечатления от натуры. Многие выдающиеся художники и педагоги подчеркивали важность первоначального впечатления от натуры. П.П.Чистяков писал: «Если будете брать умом, рассудком — птица улетит и вы дадите промах».
В рисунках упор делается на выявление конструктивных особенностей предметов, их пропорций, линейного абриса объекта изображения, заключающего в себе пространственную конструкцию объекта.
Этот способ выполнения быстрого рисунка ярко представлен в «Наброске женской фигуры» одного из самых известных художников болонской школы — Гверчино (1591—1666). Гверчино виртуозно рисует женское тело очерком пера, передавая объемность формы и движение фигуры одними только нажимами. В процессе изображения художник прежде всего обращает свое внимание на передачу общего, главного в объекте. Главным же для Гверчино является довольно сложное движение фигуры, пластичность, текучесть форм женскою тела, анатомическое строение человека. Внимательно разглядывая набросок, убеждаешься, что художник начинает построение рисунка с тонких, еле заметных линий по общему направлению фигуры, после чего часть линий обводится более уверенно, с нажимом. Первоначальные, малозаметные линии видны в левой части рисунка (линия поднятой вверх правой руки, спины, таза). В некоторых местах наброска художник проводит линии, совершенно отличные по месту расположения от первоначальной наметки. Особенно это заметно на изображении левой руки и правой ноги. Интенсивный нажим пера окончательно определяет направления форм; наблюдается он на границах резкого перехода света в тень — широкие с нажимом линии частей головы, а также контуры плоскостей, находящихся в тени. В результате в рисунке получается объемная трактовка формы, несмотря на отсутствие тоновой обработки. По этому наброску ясно представляешь себе даже расположение источника света и распределение светотени на поверхности женского тела.
В этом наброске главное выразительное средство — линия. Линии проводятся только по внешним очертаниям объемных форм без участия во внутренней моделировке объема (внутри контура). Проводятся они не короткими, а длинными, охватывающими всю фигуру сразу штрихами.
Линия, будучи средством передачи моментального движения женской фигуры, плавности ее округлых форм, гибкости молодого тела, сама по себе очень выразительна и изящна. В рисунке сочетаются красота изображаемого женского тела и красота средства выражения — линии.
В набросках фигур для фресок потолка Сикстинской капеллы в Ватикане Б. Микеланджело (1475—1564) ищет выразительности и убедительности, передавая позу сидящего, слегка откинувшегося назад мужчины. Все наброски выполнены крупным планом; голова, торс, руки, ноги обозначены по наружному контуру, без отработки деталей. Только на нижнем левом наброске общим косым штрихом показывается тень на руке и под бедрами на ногах, но и эта штриховка идет не по форме и призвана лишь усилить контрасты объемных масс торса, рук, ног. Мастер не просто очерчивает общий силуэт объекта или каких-либо его элементов, пусть даже живой линией, а показывает внешние границы объемных форм, начиная с самых крупных. Одна форма как бы находит на другую, один мускул вливается в другой или заходит под него. На верхнем рисунке правое бедро выступает вперед, за него уходит предплечье, шея как бы врезается в плечи — на передний план выступает правое плечо, голень правой ноги уходит на второй план (смотрите рисунок).
Видимо, в течение всего процесса выполнения рисунков у художника доминирующую роль играли элементы непосредственного восприятия натуры, что доказывается хотя бы неоднократным повторением рисунков аналогичных поз и тщательным изучением особенностей незначительных изменений каждой из них.
Анализируемые рисунки Микеланджело свидетельствуют о том, что для великого мастера эпохи Возрождения набросок был не только необходимым подготовительным материалом для создания скульптурного, живописного или архитектурного произведения, не только самостоятельной художественной композицией, — в наброске выражалась постоянная потребность автора осмысливать мир в его пластических образах. Вот почему набросок в искусстве Микеланджело служит не только необходимым средством решения конкретных, так сказать, узких задач, но и направлен на всестороннее познание предметов окружающего мира.
Ярким примером выполнения набросков линиями без тональной обработки формы служат многие наброски гениального художника XVII века X. Р. Рембрандта (1606 —1669). Техника рисования великого мастера отличалась исключительным разнообразием. Рембрандт рисовал всем, чем угодно, начиная от серебряного карандаша и кончая тростниковым пером. Некоторые исследователи рембрандтовских набросков считают даже, что иные из них исполнены деревянной щепкой и чернила растерты по бумаге просто пальцем.
Смотрим дальше.